Время шаманов - Страница 28

─ Гальперин, как я понимаю, покровителя никогда не видел и имени его не знает? – Уточнил майор.

─ Нет. Клянется, что нет. Я убежден, что если бы знал, то сказал. Перепуганный третьекурсник. Я, кстати, оставил его там, в квартире и посоветовал сидеть тихо, не активничать. Да, Михаил Иванович, Цапкин извиняется, что не пришел, у его мамы юбилей.

─ Хорошо. Передадите мои лучшие пожелания. Есть что-нибудь из Красноярска?

─ Нет, пока. Мы уже и запрос продублировали, – доложил Колобков. – Ждем.

─ Ну, что ж, картина убийства Фарагова проясняется. Скорее всего, покровитель был захвачен врасплох их мальчишеским желанием защитить товарища. Тем более, что товарищ-то был уже у нас, покровитель это знал и вёл на него охоту. А тут такой сбой всей конспирации отношений. Фарагов, который знает его в лицо, становится опасен, Рекунов небезопасен, Гальперин обладает ненужной информацией. Убрали самого опасного – Фарагова, чтобы отрубить все концы, все контакты. Вот такие первые предположения. Что мне не нравится, – продолжал Колчанов, – что дело приобретает новые географические горизонты и, по всей видимости, новых влиятельных участников. Как вам переданные слова Фарагова про то, что он задействован в музыкально-политическом проекте, что у него есть покровитель? Кто такой Вячеслав? Кто приезжал к Рекунову? Почему какая-то могущественная структура спонсирует эти мальчишеские мистические увлечения, да ещё и сохраняет такую таинственность? Версия Цапкина о двух шаманах, скорее превращается в вариант соперничества двух структур, хотя это только предположение. Теперь, что мы можем делать в таких условиях: первое – я буду проситься в группу к Сайгаку вместе с вами; второе – добыть максимум из памяти Рекунова о Вячеславе; третье – закидывать запросами Красноярск, если потребуется, кого-то командируем; четвертое – срочно найти могилу Карасева. Все, что сможем делать дальше, напрямую зависит от первого, то есть, от того войдем ли мы в группу Сайгака.

Прошу, не спускать глаз с Гальперина и Рекунова, тормошить их память, искать детали, а через них нити к покровителю. Я так думаю, как только сверху, не знаю кто, даст нам по шапке, мол, не туда забрались ребята, слишком высоко ищете, тогда сможем поставить себе первый плюс, значит, правильно идем. И почувствуем первое давление, товарищи офицеры, как только начнем интересоваться у господина Геренста из фирмы «Дхарма», а может и у господина Курдюма, торговый дом «Восток», почему они вдруг надумали арендовать зал в ДК «Химик» для буддистов. Поэтому, будьте готовы.

─ Всегда готовы! – С пионерским салютом хором отозвались Колобков и Шаганян.

* * *

На следующий день в обед Колчанову позвонил Кторов. После недолгих взаимных извинений в нетактичности, договорились, что к шести вечера он приедет к Колчанову домой с очень благим для Елизаветы поводом – проведать приболевшего знакомца. Елизавета Аркадиевна на озвученную мужем инициативу только печально вздохнула, но отфутболить столь уважаемого гостя себе не позволила. Купила пирожных к чаю.

Кторов явился с кульком апельсинов и смущенно признался с порога, что «на его взгляд традиция проведывать простудного больного с цитрусовыми нисколько не устарела». Потом сразу поинтересовался курят ли у Колчановых в квартире. Когда узнал, что «нет» несколько расстроился, но быстро смирился, потому что, как он выразился: «считает себя гуманистом и сочувствует пострадавшему от осенних ветров».

После обычного ритуала вежливости, состоящего из представления гостя и супруги друг другу, предложения чая и прочей чепухи, Колчанов утащил доцента в зал и закрыл двери.

─ Как полагаете, Виктор Игоревич, – начал он с ходу, – связано убийство Фарагова, лидера «Шаманов космоса», с нашим делом или нет?

─ Ужасное событие! Все настолько поражены, студенты мои очень взволнованы. Связано или нет? Не знаю. Нужны факты. Но мальчика этого, Арсения, я помню. Нет, не как студента, опережу ваш вопрос. Я видел «Шаманов космоса» на сцене, слушал их музыку. Очень неплохо.

─ Вы ходили на их концерт? – Изумился майор.

─ Что вы! Конечно же, нет. Я традиционалист в этом смысле: классическая музыка, симфоническая, а если и рок, то преимущественно доброе старье. Я случайно наблюдал их.

─ Где же, если не секрет?

─ Не секрет. В прошлом году меня пригласили к участию в научно-практической конференции «Мир культуры Тенгри» в Якутск. Собственно там, на концерте для участников конференции они и выступали. Исполняли, кажется, две композиции. Одна на основе ритуальных охотничьих заговоров бурятских шаманов, вторую не вспомню. Интересные творческие ребята. Арсений, например, демонстрировал великолепное горловое пение. Им очень хлопали.

─ Простите, что целая конференция была о шаманах?

─ Почти, но не совсем. Есть такое понятие в старотюркской, монгольской и вообще в Центральноазиатской мифологии – «Тенгри». Первоначально под этим словом понимался небесный дух-хозяин огромных размеров, как и само небо – Тенгри-хан, небесный хан. В последствие, понимание Тенгри усложняется и толкуется как «вечное небо», как образ высшего небесного бога. Например, монгольский бог войны, которого возили за Чингизн-ханом на белом коне, назывался Сульде-тенгри. С распространением буддизма у монголов и других народов в варианте ламаизма Тенгри считается порождением Будды, как установление покоя и справедливости. В общем, очень интересное мифологическое существо и явление, о котором я могу очень долго рассказывать. Дело тут в другом. Эта конференция, на мой взгляд, имела не столько научный, сколько геополитический характер. Предпринимаются очевидные попытки реанимировать древний центральноазиатский миф для создания политической идеологии, а в перспективе и политической структуры, в центре которой образ Тенгри, как высшая духовная ценность всех народов России, всех земель, которые были связаны монгольскими завоеваниями, как основным государственным, военным, экономическим и духовным фактором.